Верные враги - Страница 119


К оглавлению

119

— Мы в ваши маговы разборки встревать не подряжались!

— Ты чего, мужик, ослеп — я не маг, а оборотень! — оскорбившись до глубины души, рыкнула я ему вослед.

— Тем более!!! — завопил тот, поддавая жару.

Искрящийся шарик вспорхнул с руки развернувшегося дайна, зеленой кометой прочертив небосвод. Разбуженная гора недовольно заворчала, встряхнулась и лизнула склон крошевом камня и снега, перемешав с ним крошечные человеческие фигурки. Ни они, ни мы не ожидали от священника столь греховного и подлого деяния, и он, гад, воспользовался нашим замешательством, одной рукой послал молнию в карту, а второй бросил себе под ноги какую-то фитюльку и провалился в белесо замерцавший квадрат.

Верес только и успел то ли выругаться, то ли коротко колдануть. Видимо, последнее, ибо перед исчезновением квадрат поменял цвет на ярко-малиновый, а Верес уже внятно и подробно обложил дайна по всем его дражайшим родственникам.

Поле, смешно сказать, битвы осталось за нами.

— Успел что-нибудь сделать? — Я боязливо наклонилась над квадратной проталиной, в центре которой лежала медная брошь с пустой обугленной оправой.

— Именно «что-нибудь». Исказил матрицу телепорта и соответственно конечную цель.

— И куда его занесло?

— Понятия не имею. Очень надеюсь, что туда, куда я его только что посылал… — Верес подошел к костру, наклонился и хозяйственно покрутил вертела с начавшими было подгорать шашлыками. — Какие-никакие, а трофеи… жаль, карту не удалось захватить.

— Ничего, я успела рассмотреть. Дашь свою — нарисую такой же кружок. А с этим что? — Кивнула я на забившегося в угол клетки, вконец зашуганного василиска.

Верес молча отодвинул дверцу и, на всякий случай отвернувшись, вытряхнул тварюшку на снег. Ящер пугливо припал к земле, потрепетал золотистым языком, оценивая обстановку, и, со всех лапок сиганув к ближайшей скале, каплей ртути всосался в едва приметную щель.

Глава 14

— А этот бокал мы поднимаем… — старейшина, кажется, решил взять реванш за прошлошпыльнобвадное поражение, на пару с Мраком приканчивая уже третью бутыль, — …как, впрочем, и предыдущие, — за отважных героев, не побоявшихся сразиться с чудищем и одержавших блистательную победу!

Мне вполне хватило эльфийской попойки, так что я согласно подняла соленый огурец на вилке. Наше триумфальное возвращение отмечали всей Сломанной Киркой, накрыв столы в парадном зале замка старейшины. Разумеется, все жители туда не поместились, но и во дворе, несмотря на морозец, празднование шло полным ходом. Пирующие постоянно менялись местами — одни прибегали погреться, другие выходили освежиться, так что обиженных не было.

— Кстати, что такое Шпыльный Бвад? — поинтересовалась я у сидящего напротив скульптора, который глаз с меня не сводил. Нисколько не обольщаюсь — гном попутно комкал в руках кусок глины, то и дело путая его с хлебом и украшая барельефную заготовку глубокими слепками зубов.

— Увы, праздник настолько древний, что мы сами этого не помним, но по привычке отмечаем. — Гном вдохновенно снабдил глиняную рожицу бородой, считавшейся украшением как мужчин, так и женщин. — Он через две недели после весеннего равноденствия.

— Не надо мне льстить, — торопливо попросила я. — Пусть потомки знают правду!

— Вы не только отважны, но и мудры, госпожа! Ничто так не возвеличивает героя, как скромность! — восторженно согласился скульптор, приминая лишнюю волосатость.

— А вот этим и тому, — я ткнула пальцем в сидящих рядом Реста и Вереса, потом в дракона, — можете прилепить, да подлиннее. Уверена, они будут в восторге!

Вирра гаденько захихикала, представив барельеф «мечта цирюльника».

— А с этой и усов хватит. — Возразить мелкая не успела.

— Минутку внимания! — Старейшина, привстав, для пущей слышимости поколотил по столу серебряной поварешкой, изъятой из супницы. Шум мгновенно сменился полной тишиной — глав кланов гномы уважали побольше, чем иные люди — богов. — Я безмерно рад, что наши родичи, ставшие каменной жертвой василиска, снова с нами. (Четверка гномов, на которых указал Тарн, привстала с мест и жизнерадостно помахала руками, подтверждая его слова.) Мое сердце ликует, глядя на беззаботно смеющихся дев, избежавших страшной участи… с помощью наших гостей, а не… кхм… (Тоже не шибко печальные бесстыдницы зарделись.) И в то же время разрывается от угрызений совести, ибо я впервые в жизни не могу сдержать своего слова. — Гномы недоуменно загомонили, переглядываясь. Старейшина снова пустил в ход поварешку.

— Я пообещал этим славным людям, что пошлю в Стармин некое сообщение, утаив от них, что как раз перед обвалом галерей наш единственный маг-телепат отправился в гости к родителям своей жены из клана Батар. Я до последнего надеялся, что мы успеем расчистить дорогу, но увы…

Тарн так искренне переживал по этому поводу, что добрая четверть клана всплакнула с ним за компанию. Даже мне, несмотря на крайнюю досаду, стало его жалко.

— Но! — Старейшина назидательно поднял вверх указательный палец. — У нас всё-таки есть возможность вознаградить их по заслугам!

Тарн повернулся к Мраку.

— Ты говорил, что дриады дали вам сто лучниц, эльфы — двести бойцов…

Я, уже догадываясь, чем это закончится, начала давиться смехом.

— …а я предоставляю в ваше распоряжение весь наш клан! Никто не смеет безнаказанно посягать на наших женщин, насмехаться над доблестными воинами и портить вырубленные еще предками тоннели!

Гномы дружно закивали и застучали по столу кружками, полностью одобряя сие мудрое решение. Старейшина, успокоив свою совесть, сел и с надеждой взглянул на Мрака: ну как?! Хочешь не хочешь, пришлось вставать и благодарить — да еще так, чтобы никто не заподозрил, как дракон «счастлив». Тем более что дар и впрямь был невероятно щедрый — если гномы кому-то приносили присягу (а случалось это раз в триста лет), то в бою остановить их могла только смерть.

119